И. Симанчук – Михаил Владимирович Добросердов, Часть 4

Бакшеев и нового педагога, и бывших фронтовиков сразу же признал и всячески привечал. А через некоторое время, говоря о значимости института по повышению квалификации, подчеркнул: «В Училище памяти 1905 года лучшими преподавателями были бывшие ученики института». В первую голову здесь имелся в виду именно Добросердов.
Параллельно с занятиями в училище взялся Михаил Владимирович руководить изостудией самодеятельных художников при Сельскохозяйственной академии имени К. А. Тимирязева — обучал любителей-студентов азам рисунка и живописи, водил и возил на этюды, организовывал походы к своим бывшим, уже «взорлившим» ученикам.
Памятным для всех стало, например, посещение мастерской В. Ф. Сто-жарова. Художник обрадовался Михаилу Владимировичу. Стал усаживать студийцев, показал свои работы, привезенные с Севера. Изображая в них жизнь и быт небольших северных городков, поселков, деревень, Стожаров стремился вскрыть пласты народной жизни, передать национальное своеобразие русского характера. Когда Михаил Владимирович принялся объяснять студентам особенности дарования автора, примечательные моменты его картин, Владимир, страшно засмущавшись, перебил своего наставника:
— Ну что вы, Михаил Владимирович! Не надо. И потом ведь многое, что у меня есть, — это от вас.
Снова принялся Добросердов за «раздувание индивидуальных искр», обращая внимание на всех без исключения новых подопечных в училище. Вернувшегося из армии, повидавшего виды Николая Бабина он поразил своей чуткостью и деликатностью, стремлением выявить интересные, заслуживающие уважения стороны у каждого, железным правилом — дать высказаться любому.
Юрий Тупицын был тронут тем, что зрелый мастер, уважаемый педагог обращается к нему как к равному, к собрату по искусству. А когда ему довелось заглянуть к Добросердову и посмотреть некоторые картины, он был буквально потрясен одухотворенностью и глубиной полотен. Стало ясно: от овладения живописной техникой педагог будет поднимать своих питомцев до проникновения в духовный мир человека, до поэти-зирования окружающего.
Постепенно в училище установилось, можно сказать, «святое» отношение к Добросердову — и у вчерашних школьников, и у взрослых, умудренных жизненным опытом людей. Его спокойные, тихие советы ловили на лету, его мысли стремились развить и воплотить в жизнь.