Ефим Ильич Аронов, 1940-е
Брат Льва Ильича Ефим – личность, можно сказать, легендарная. В боях и походах в качестве военфельдшера он уже с 1939 года (Западная Белоруссия), затем – участник Великой Отечественной войны в рядах 29-го Кавалерийского полка, получившего звание Гвардейского. У него 25 воинских наград, в составе Казачьего полка под командованием генерала Плиева он был участником Парада Победы в 1945 году. В послевоенные годы учился в Ленинградской Военно-медицинской Академии. С дипломом врача был по распределению направлен для прохождения службы в Пограничных войсках Дальнего Востока. После демобилизации работал в службе Скорой помощи при 1-ой Градской больнице. Е.И. Аронов награждён Орденом Дружбы народов за большой вклад в миротворческую деятельность. С Ефимом мы встречались чаще, чем с другими братьями Льва Ильича.
Внешне Лев и Ефим были разительно не похожи. Лев – брюнет, Ефим – светловолос и сероглаз, первый – невысок ростом и худощав, второй – на голову выше старшего брата и значительно объёмистее: широколиц, широкоплеч, широкая натура: душа любой компании.
Запомнился мне Ефим в один из визитов к племянникам (Вадим, я и наши дочери). Пришёл он к нам после ночного беспокойного дежурства, уйдя с работы, отстоял очередь за ледяной рыбой (дефицит в эпоху застоя и пустых магазинов!), отвёз покупку дочери, сидящей дома с новорожденным ребёнком, и, наконец, приехал к нам. После скромного и безалкогольного обеда (интеллигентно пообедали, по мнению дядюшки), увидев мою гитару, попросил меня ему аккомпанировать.
С большим энтузиазмом спел свою любимую песню: «Шаланды, полные кефали…», я ему подпевала про друзей-танкистов, вступивших в бой с самураями «…у высоких берегов Амура». По песенному репертуару Ефима можно было проследить всю историю СССР. Когда же дело дошло д «Цыганочки» – лихо пустился в пляс… «Ядерный!» – так определила бы такой темперамент наша любимица Шурочка Чистякова, колхозница из Ярославской области.
Скромного и застенчивого Льва Ильича я не представляю себе громогласно поющего, скажем, «Смуглянку-молдаванку» или отплясывающего «Гопака».
С другой стороны, «не вижу» Ефима завсегдатаем зала Консерватории или вникающим в сложный поэтический мир О. Мандельштама…
Каждому – своё! Лев Ильич радовался жизнелюбию и оптимизму брата, Ефим Ильич гордился, что его любимый Лёвушка стал талантливым художником.
Для меня очевидным было человеческое качество, присущее обоим братьям: они были предельно ответственны за детей и внуков.
Все мы переживали трагический момент в жизни Ефима Ильича. Его внучка младшего школьного возраста попала в аварию, у неё была раздроблена стопа, травматологи настаивали на срочной ампутации ноги. Ефим Ильич сумел добиться, чтобы его с девочкой срочно приняли на консультацию, а если возможно, и лечение в Институте Илизарова, находящегося в Кургане. Всё было сделано.
Девочка была спасена от тяжёлой участи калеки.
