Выпады Академии против ряда критиков имели целью полностью зачеркнуть все, что было сделано и написано такими крупными искусствоведами, как А.Эфрос, И.Маца, Н.Пунин, Я.Тугендхольд. Пользуясь их отдельными спорными высказываниями, их необъективно и несправедливо рассматривали как воинствующих противников реализма, каковыми они на самом деле не были. Однако на сессии их объявили «эстетствующими проповедниками формализма, сезаннизма и других упадочных буржуазных течений, вредные книги и статьи которых до сих пор имеют хождение и оказывают тлетворное влияние на молодежь» [См. отчет о третьей сессии Академии художеств СССР и журнале «Советское искусство» от 5 февраля 1949 года].
Эта безапелляционность и бездоказательность обвинений, обращение к старым работам противников, выхватывание отдельных фраз из контекста и даже простое искажение авторской мысли стали привычными методами борьбы, направленной на отстранение противников от какой-либо деятельности и области критики и искусствознания.
Однако в самом конце 1948 года появилась в этой борьбе новая нота, которую сначала было несколько трудно уловить, но тем не менее она прозвучала, и прозвучала она впервые в выступлении секретаря Союза советских писателей СССР А.Фадеева на пленуме правления Союза. В большом, развернутом выступлении он сосредоточил внимание на деятельности некоторых театральных критиков, подвергавших, как сказал Фадеев, критике любое новое явление современной драматургии под углом художественных недостатков. Я не берусь судить о том, насколько действительно передовыми были выдвинутые Фадеевым пьесы Сафронова, Корнейчука, Сурова, Вирты и насколько была несправедливой и антипартийной критика этих пьес Гурвичем, Юзовским, Борщаговским, Малюгиным, но мне и всем тогда бросилось в глаза, что фамилии названных Фадеевым критиков и обвиненных в антипатриотизме говорят об их еврейском происхождении.
Все понимали, что происходит сознательно организованная антисемитская кампания.
Через месяц после выступления Фадеева в «Правде» появилась редакционная статья «Об одной антипатриотической группе театральных критиков», которые были охарактеризованы как безродные космополиты. Эта характеристика стала применяться и дальше в самых разных областях искусства, культуры, науки, литературы, журналистики. Помимо словесных обвинений в отношении всех подвергаемых критике немедленно применя-
ли административные меры — исключали из партии, из творческих союзов, вузов, театров, редакций.
