"За пролетарское искусство" о Костине, 1931
Мы непрерывно выпускали свои декларации, которые немедленно подвергались разгрому со стороны организовавшегося в мае 1931 года РАПХ. Он все более набирал силу и практически руководил уже всей художественной жизнью страны. В основном это была борьба слабых художников с талантливыми и ищущими советскими художниками, прикрытая демагогическими и вульгаризаторскими рассуждениями и теориями. У меня до сих пор сохранилось много листочков с выписками из их статей и докладов. Были показательны их выступления против каких-либо анализов художественной формы и каких-либо разговоров о художественном качестве. В одной из статей наиболее часто выступавший в печати среди лидеров РАПХ Л. Вязьменский писал так: «Художественное качество — вещь очень спорная, «надклассовое гиперинтеллигентское мерило, за которым скрываются длинные уши буржуазного художника. За интеллигентским писком защитников гегемонии «формального» момента в творчестве художников слышишь теперь если не враждебность, то полную отрешенность буржуазного и мелкобуржуазного художника от творческой энергии строителей социализма [Из статьи Л. В. Вязьменского "Художественное «качество» или советская идеология".— "Искусство в массы, 1930, №2 (10)].
Рапховцы требовали от художников работать методами «диалектического реализма», основанного, по их мнению, на одновременном показе в произведении всех сторон изображаемого явления и выполненного коллективно. «Нужно решительно переделать методы работы художника,— писал Илья Лукомский, состоявший в руководстве РАПХ.— Нужно коллективизировать его работу и труд (…) Работающий над темой реконструкции сельского хозяйства не сумеет решить своей задачи, не задев проблемы развития тяжелой индустрии, культурной революции и еще целого ряда вопросов» [Лукомский Илья. "На путях к новому искусству".— "Искусство в массы". 1930, № 18 (26)].
Очень важным считали рапховцы требование о плакатности живописи, что привело к упадку искусства у многих художников, поддавшихся этому требованию, в этот период. Плакатность в станковой живописи была следствием прямолинейности в решении темы, упрощенности художественной формы и языка.
