Мейерхольдовский урок
Однажды на редакционной летучке редактор «Комсомолки» Троицкий сказал, что перестал работать наш представитель в Художественном совете театра Мейерхольда и его нужно заменить новым.
— Кто желает взять на себя это дело?
Молчание. «Что такое? — думаю я.— Неужели никто не хочет идти к Мейерхольду? Как же так, никто не хочет? Куда — к Мейерхольду? Не хочет работать рядом с ним, рядом с гениальным режиссером?»
Да, никто не хочет. Молчат. И я робко, не веря самому себе, поднимаю руку и тихо, заикаясь, прошу послать меня, если, конечно, это возможно, если это не странно.
— Ну что же, товарищи,— говорит Троицкий,— может, пошлем нашего молодого товарища, он вроде парень боевой.
Редактор почему-то относился ко мне хорошо, несколько раз брал меня с собой на разные комсомольские собрания, митинги, давал небольшие поручения.
Возражать на предложение Троицкого не стали, и я в тот же день получил приглашение на заседание художественного совета театра.
Ранее, в самых дерзких мечтах моих не появлялось даже простое, случайное знакомство с гениальным режиссером, а вот сейчас я вхожу в театр не как зритель, а своего рода судья. Я предъявляю свой мандат, меня знакомят с Всеволодом Эмильевичем и сажают недалеко от него. Я наполнен непередаваемым чувством гордости и страстного желания хотя бы чем-нибудь быть полезным Мейерхольду, хотя бы немного участвовать в той огромной, захватывающей, интересной работе, которую он здесь ведет.
В это время зал начинает заполняться разными людьми. Много актеров в спецодежде рабочих-строителей, сшитой, правда, из хороших тканей и тщательно отглаженной. Возбуждение растет, шум, разговоры, встречи.
Как-то незаметно подсаживается ко мне небольшого роста человечек в кожаном картузике и кожаной тужурке.
