- Вот хорошо! А не хотели бы Вы работать у нас в редакции, в отделе искусства? Я сейчас здесь одна, и мне нужен помощник по ИЗО.
- Позвольте, но я же ничего не умею и совсем не знаю редакционной работы.
- Ну, это не столь важно, научитесь. Нам даже лучше, что Вы свеженький, но зато Вы художник, да и писать умеете. Соглашайтесь!
- Да я, конечно… но… как-то странно.
- Чего там странно? Ничего странного нет. Вы как раз то, что нужно редакции. Когда можете начать работу?
- Да хоть завтра. Нет — послезавтра.
- Ну вот и хорошо, приходите к 12 часам. А над статьей поработайте.
Я бежал на курсы к Лешке Решетову сам не свой. Рассказал ему все как было. Он схватил статью, о которой я, стесняясь, ничего ему не говорил, схватил и тут же начал править. Потом он сидел над ней еще полночи. На следующий день ее перепечатали и подписали вдвоем. Через день я принес готовенькую занозистую, полемически-злую статейку к 12 часам, как условились с Лабас. Но она читать ее при мне не стала, а сразу послала меня на заседание в Наркомпрос как представителя «Комсомольской правды», где решался вопрос о творческих летних поездках художников.
Прихожу в Наркомпрос, разыскиваю нужную комнату, вхожу. Полно народа, н все видные художники, профессора, которых я видел только на вернисажах выставок, завидуя их славе, их искусству. Меня никто не знает, поэтому и спросили, кто я и зачем пришел. Но стоило мне только сказать, что я от «Комсомольской правды», как сразу был расчищен путь к столу, где сидел председатель, пододвинут стул и протянуты руки.
Так с этой минуты я вошел в художественную жизнь Москвы. И завертелась на целых пятьдесят лет жизнь, полная борьбы, работы, схваток, ошибок, побед и поражений. Линия редакции «Комсомольской правды» в вопросах искусства в конце двадцатых — начале тридцатых годов отличалась известной левизной по сравнению с линией других центральных газет и журналов и, в частности, очень отличалась от позиции журнала «Новый мир», где сплотилась группа молодых искусствоведов вокруг редактора И. М. Гронского, проявлявшего особый интерес к живописи. Эта группа в составе П. Сысоева, Е. Меликадзе, А. Лебедева, А. Михайлова, а также самого Гронского, выступая со статьями в журнале, вела резкую полемику с журналом «Искусство» и его редактором О. Бескиным, главным образом по проблемам реализма и традиций [Следует сказать, что в дальнейшем А.И.Михайлов отошел от этой группы н от их взглядов на сущности реалистического искусства.].
